 |
|
|||||
|
|
Исчезнувший подполковник дал показания о «деле журналиста Александрова» Это письмо от известного не только в Донецке, но и в Киеве человека не оставило журналистов равнодушными. Занимавший высокие посты, этот человек теперь сам «по ту сторону». Его позиция заслуживает внимания, так как касается такого громкого дела, как убийство журналиста Александрова и смерть первого обвиняемого по этому делу – Вередюка. «Обращается к вам бывший начальник управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Киевской области, депутат по 20-му избирательному округу Ворошиловского районного совета Донецка, кандидат юридических наук Герасименко Александр Александрович. 16 апреля 2005 года я был похищен и тайно вывезен из Донецка. Более суток ни моя семья, ни мое руководство не знали, где я пропал, в связи с чем моя жена даже обратилась с заявлением в Ворошиловский райотдел милиции. Причем интересен сам способ похищения и якобы причина, по которой на это пошли. О ней (причине) я узнал впоследствии со слов самих организаторов похищения. Выкрала и вывезла за пределы Донецка меня одна группа. За пределы Донецкой области и до Киева везла другая, а в Киеве при мне находилась уже третья. Делалось это, наверное, для того, чтобы я в лицо не запомнил никого из участвовавших в этом мероприятии. Причина, со слов организаторов, оказалась тоже очень серьезной, мол, опоздай они хоть на час, меня уже не было бы в живых, так как мое убийство уже было подготовлено. Я, правда, не понял, кто меня хочет убить и за что, ведь носителем важной государственной информации или какой-либо другой я не являюсь, и никогда им не был. Но тогда, в апреле 2005 года, в разгар «охоты на ведьм», а ведьмами были в первую очередь донецкие, понимать вообще-то ничего и не нужно было. Не хочу останавливаться на тех кошмарах, которые я пережил за сутки, находясь в качестве пропавшего без вести, - это не для слабонервных. И это тема отдельного разговора. Достаточно сказать, что я перенес 2-й инсульт, полностью оглох на левое ухо, потерял 50% слуха на правое, больше месяца у меня была парализована вся левая сторона тела, а теперь, спустя уже полгода, каждое утро трясутся руки, как у алкоголика, и постоянно дергает левую сторону, как у паралитика. Вот уже более 6 месяцев меня держат в СИ-13 г. Киева (знаменитая Лукьяновская тюрьма – «Обком»). Более месяца я продолжал голодовку протеста, и где-то на 25-й день меня начали кормить насильно. Длительное время ко мне не пускали моих адвокатов. За это время мне предъявили обвинение в фальсификации материалов об убийстве журналиста Александрова в г. Славянске в 2001 году, и даже в убийстве Вередюка – первого подозреваемого у Генеральной прокуратуры по данному уголовному делу. Я приехал в Славянск на 12-й день (после убийства Александрова – ред.), ни разу не был на месте совершения преступления, был рядовым членом следственно-оперативной группы (побольше б таких «рядовых» подполковников – «Обком»), таких было более 700 человек. Находился в составе группы чуть более месяца, а с 03.09.2001 года вообще заболел и ушел на больничный и более раскрытием этого преступления не занимался. За то время я не принял участия ни в одном следственном действии и ни в одном оперативно-техническом мероприятии с Вередюком. Занимался я версией о битах: каким образом они поступили в Донецкую область, кто их завез и кто мог приобрести. Обратиться к вам меня заставили следующие обстоятельства: по нему (уголовному делу против Герасименко. - ред.) организована полная информационная блокада. За исключением тех фактов, которые были сообщены представителями Генеральной прокуратуры в прессе и на телевидении. Я никогда в жизни не получал звания полковника милиции за якобы убийство Вередюка, как было объявлено по каналу СТБ. Это обыкновенная ложь. Я по званию подполковник милиции и полковником никогда не был. Начальником УБНОН в Киевской области, которым, со слов все той же Генеральной прокуратуры, меня назначили также за якобы убийство Вередюка, я стал 29.12.2003 года, а Вередюк умер 19.07.2002 года, то есть спустя полтора года. Министром ВД на тот период был Смирнов, а в декабре 2003 – Билоконь. Приказ же о моем назначении вообще был подписан первым заместителем Гусаровым. Перед назначением я дважды прошел курсы начальников управлений в национальной академии, собеседование в администрации Президента, сдавал экзамены. И вообще видели вы когда-нибудь назначение в качестве поощрения спустя полтора года, да и в другую область? Никогда в своей жизни я не встречался с гр. Рыбаком (глава «Укрлиги», которого сейчас подозревают в организации нападения на Александрова. - ред.) ни при каких обстоятельствах и, тем более, не вымогал у него 100, потом 50, а потом 10 тысяч долларов. Такую же абсолютную глупость сообщили газете «Факты» (причем с моей фотографией), только там мне за якобы убийство Вередюка присвоили звание «подполковник милиции». Подполковником я стал 15 марта 2002 года, а Вередюк умер, напоминаю, 19 июля, то есть мне присвоили звание на 4 месяца раньше его смерти и явно не за его убийство. Никогда в жизни я не был дома у Вередюка, ни разу не встречался с его сожительницей. Возникает только один вопрос: а для чего все это делается? Причем запускается на самом высоком уровне. Уголовное дело по ст. 166, ч. 3 УК Украины, обвинение по которому занимает 18 страниц из 19, убийству Вередюка посвятили только 1 страницу. Видно, даже в ГПУ понимают, что убийство – это полная чушь. Возбуждено это дело на основании 3-х фактов, идентичных тем, что за убийство Вередюка мне присвоили звание полковника. Ни один из фигурантов по этому уголовному делу никогда ранее не давал и не дает в настоящее время никаких показаний в отношении меня. Что касается той одной страницы, где речь идет о предъявленном мне обвинительном заключении об убийстве Вередюка, то она представляет собой юридический нонсенс. Вначале сообщили, что Вередюк отравлен апельсиновым соком, потом – кока-колой, потом – бутербродом, а теперь – пиццей. Сначала сообщили, что он умер от двух инфарктов, наступивших от употребления фосфата натрия, потом вычитали, что первый инфаркт покойный перенес за год до смерти, а второй – за 3 месяца до смерти в СИЗО г. Донецка, а порошок является не фосфатом натрия, а фторнатрием. И весь этот абсурд происходит при наличии в уголовном деле 3-х судебно-медицинских экспертиз о причинах смерти покойного. Из его медицинской карточки следует, что он страдал добрым десятком серьезных заболеваний, в том числе туберкулезом легких в стадии разложения всех органов, который однажды чуть не привел к летальному исходу, когда у него был серьезный приступ (так и указано в уголовном деле – «летальному исходу»). Вередюк каждый день употреблял таблетки от туберкулеза и одновременно спиртные напитки. Более 10 последних лет страдал алкоголизмом 1-й стадии, никогда ни от чего не лечился, кроме того времени, когда находился в СИЗО. В уголовном деле имеются десятки свидетельских показаний, что сердечный приступ у него начался еще за неделю до смерти. Вскрытие Вередюка проводилось комиссионно несколько раз. Проводили его эксперты высочайшего класса: Краматорского городского, Донецкого областного и Главного бюро судебно-медицинских экспертиз Украины. Оно сопровождалось грандиозным описанием всех подробностей и фотографированием всех деталей. Такое подробное описание причин смерти вызвано было общественным резонансом, который создали тогда средства массовой информации. Однако никто в настоящее время не хочет принимать это во внимание. Уголовное дело строится на 2-х показаниях моих бывших подчиненных, которые узнали о насильственном характере смерти покойного. Угадайте, от кого. Не поверите, оказывается от меня самого!? То есть сами они ничего не видели, а якобы я им рассказывал об этом 3 года назад. Полный бред! В киевской квартире неизвестные сломали замки, не зная, что жена их поменяла сразу после моего похищения, а в дом моих родителей дважды пытались проникнуть «воры». До этого 10 лет никто не проникал, а вот сразу после похищения – аж дважды. Члены моей семьи по очереди проживают то в Киеве, то в доме за городом Донецком, чтобы там «случайно» не обнаружилось никаких порошков. Я не знаю, что обещали моим бывшим подчиненным за такие показания в отношении меня, но точно знаю, что обещали мне уже совсем за другие показания. А теперь самое главное Выкрав меня и вывезя из Донецка, мне предложили вывезти также мою семью и обеспечить ей постоянную охрану, а мне статус свидетеля о фальсификации материалов по уголовному делу об убийстве Александрова взамен моих показаний. В первую очередь, показаний на открытом судебном процессе, который должен был начаться зимой 2006 года, в разгар избирательной кампании. Мне предложили дать там показания в отношении руководства Донецкой области, которое является нынче руководством оппозиции. И ни о каком Вередюке речь не шла вообще. Когда я сообщил, что расследование убийства Александрова вела Генеральная прокуратура, и доступ к Вередюку имели только ее представители, а следственные действия проводились только сотрудниками Генпрокуратуры, а также то, что отказано в возбуждении уголовного дела в отношении гр. Рыбака по факту убийства Александрова было тоже Генеральной прокуратурой (я сам видел это постановление в деле), мне сказали, что никто в этом разбираться не будет в ближайшие 5 лет, так как донецкие проиграли выборы и больше не поднимутся. Выбора у меня нет, и как умный человек просто обязан принять такое предложение. А если откажусь, то сяду за убийство Вередюка. Не принял я этих «заманчивых» предложений и никогда не приму, хоть и умный, со слов Генеральной прокуратуры, человек. Не приму, потому как сам донецкий, а предложения такие гнилью пахнут. С уважением Герасименко А. А.
|
|
|
Перепечатка, копирование или воспроизведение информации, содержащей ссылку 
|
|